Я не встречал монографий уважаемых экспертов, которые бы исследовали эту тему. Поэтому был вынужден набрасывается сам, частично вдохновившись одним из завещанием известного кинокритика Ануар Тлегенова.
Мультипликация как стиль передачи очень отличается даже от кинематографа. Среди её особенностей — то что мультипликация очень удобно на для передачи спецэффектов и очень неудобна для любых объяснений.
Например, в ней очень часто нам никак не объясняют за счёт чего действительно была одержана победа в очередной схватке. Появляется монстр, он атакует девочку жёлтым спецэффектом. Девочка в ответ атакует красным спецэффектом, но это нее помогает. Тогда она атакует синим спецэффектом, но он тоже не помогает. И тогда она атакуют, уже почти поверженная, из последних сил, красно-синим спецэффектом. И вот это уже срабатывает.
А вот вставить объяснение не получится. В даже самых лучших случаях это объяснение не столько боевыми возможностями, сколько дремлющей в человеке сверхсилой. Dragonball взрослому смотреть практически невозможно, слишком всё предсказуемо: главного героя сперва бьёт монстр недели, потом он несколько серий тренируется и последующей схватки последним решающим ударом повреждает монстра недели. В Наруто герои могут трепаться с противником по пять-шесть серий, несмотря на то, что вроде бы как ведут с ним бой, а потом демонический Лис пробуждается и всех побеждает.
Это несколько противоречит этому принципу, которые иногда ошибочно называют правилом, из которого исходил Герберт Уэллс: не больше одного фантастического допущения на историю, чтобы не запутаться. Действительно, даже одно по-настоящему развитое фантастическое допущение настолько меняет привычный нам мир, что дополнительные могут превратить это всё в чепуху в квадрате.
Но нарисованный мир тем и отличается от привычного нам мира составленного из слов, который живёт в книгах, что в нём реально всё, что видимо. Логические объяснения вовсе не обязательно, семантика держится именно на соединении визуальных образов. Интересоваться, как именно был построен подземный город также бессмысленно, как спорить с картинкой. Город есть, потому что он нарисован. Нам его показали, значит он и есть.
Почему Синдзи в финале Евангелиона принимается душить Аску? Официальный ответ — чтобы убедиться, что она жива. Тут остаётся разве что комментировать странные фетиши режиссера. Судя по такому поведению, психотерапия пошла Синдзи только во вред… Почему нельзя просто пощекотать, дёрнуть за нос или попытаться поцеловать, а в ответ на возмущение сказать, что собирался делать искусственное дыхание? Мы можем это не понять — но не можем с этим спорить.
Соответственно, в мультяшных мирах меняется и отношение к фантастическому допущению. Даже в крайне ограниченной «Тетради смерти» никак не объясняется ни как работает тетрадь (боги смерти только консультируют, а жертвы гибнут вроде как просто сами по себе), ни откуда она взялась (инструкция почему-то на английском, хотя волшебная тетрадь по идее могла быть оптимизирована под страну вброса), ни откуда взялся гениальный детектив L. И конфликт несколько неполон — он здесь только между героем закона L и вигилянтом Ягами Лайтом. Тут так и просится антагонист, который использует тетрадь в целях зла, чтобы получился классический треугольник в духе Бэтмен — Харви Дент — Джокер.
Можно сказать, что в мультяшном мире фантастические допущения просто проявляются, если нужны по сюжету, а на другом сюжетном повороте могут снова скрываться.
Возьмём для примера типичной ситуацию попаданца. В последнее время это уже даже не эскапизм, реваншизм, а какая-то чудовищная эксплуатация ностальгии по принципу “если бы молодость знала, если бы старость могла”.
Ну попробуем подумать c чистого листа, чем могла бы сейчас история про попадание сознания в 44-летнего спецназовца в тело подростка в исполнении почти любого из каноничных авторов Серебряного века научной фантастики.
Хоть Хайнлайн, хоть Бон Бова сделали бы из этого жутчайшую историю. Сама проблема “что есть сознание?” и могут ли два сознание ужиться в одном теле без расщепления личности рождает целый веер неудобных вопросов.
Что, если предыдущее сознание внезапно пробудится и начнёт захватывать человека обратно, как в замечательном рассказе Ильи Варшавского “Сюжет для романа”?
Что, если спецназовец то вдруг обнаружат, что это не он знает лучше, чем надо было заниматься в четырнадцать, а совсем напротив — все устремления его взрослой жизни оказались ложными. И что он сам крайне ограниченно может повлиять на поведение своего тела. Ведь подросток не может не быть вспыльчивым, хотя бы за счёт гормонального фона.
Даже просто взрослый разум, запертый в тело подростка, скорее всего породит не гиперуспешного человека, а монстра, чьи желания не соответствуют возможностям, неспособного вписаться в общество — как мимоходом, но остроумно затронул эту тему Микки Спиллейн в романе “Тварь”
Для современных завтра фанфиков и романов, которые из фанфиков выросли, в этом нет никаких особых проблем. Проблема конфликта двух личностей решается просто — когда навыки спецназовца нужны, они включаются. А когда не нужны — выключаются.
Это очень удобно для автора. И очень неинтересно для читателя
Ведь главное с удовольствием от фантастического допущения именно в том, какие неожиданные вещи отыщет в нём автор, каким одновременно похожими похожим на наш станет тот мир. К тому же такие истории, намного легче завершать. Финал что “Евангелиона”, что “Бегущий в лабиринте” оставляет недоумение, а финалы киберпанковских историй удручающе напоминают финалы гангстерских фильмов категории B, на которые просто натянули сетку с декорациями кибернетического будущего. В принципе, логично заканчиваются только (немногочисленные) романы Суэнвика, но и в них обычно всё крутится вокруг одного магистрального допущения, просто мир уже поменялся до смуты узнаваемости
Или взять очень популярный мотив смертоносного реалити-шоу. В жизни это не обещает стать что-то особенное. Ведь драки, даже насмерть, выглядит со стороны недостаточно эффектно, чтобы заменить ими ту красоту, которую ставят профессиональные хореографы в тех же кунг-фу фильмах.
Но почему не развили, к примеру, мелькнувший ещё классической экранизации “Бегущего человека” мотив всеразъедающего шоу-бизнеса. Который превратит битву не на жизнь, а насмерть в зрелищную постановку в духе реслинга. Это придаст старой истории оттенок спортивной драмы, вроде сцен, где бойцу поясняют, что необходимо лечь в четвёртом раунде, потому что все ставки нужных людей будут против него. И случай убийц, которые слишком часто действительно убивают убийц, могут оказаться под следствием за убийство.
Немногие авторы пойдут по этому пути, но за ними будет интересно последовать.
Напротив, рабское следование за большинством и завело весь поджанр в болото.
Сейчас, летом 2022 года, кризис фантастических допущений накрыл и аниме. Не очень ясно, что произошло с индустрией — или просто общий кризис накрыл её и просто наступил период, когда интересных новых работ не выходит, или под давлением “абэномики” студии начали вмешиваться в обязанности режиссёров. “Гламурного нуара” начала нулевых вроде Hellsing или Witch Hunter Robin не осталось совсем, зато стабильно выходят всё те же попаданцы в одинаковые конфетные фэнтезийные миры, населённые милыми волшебными девочками, очередные комедии про жизнь в общаге или с бесконечно милой сводной сестрой или какие-то непонятные экранизации игр, в которые ты не играл.
Конечно, мы не можем требовать, чтобы каждый месяц выходил очередной Perfect Blue или Evangelion. Но максимально безопасные решения означают, что герои оказываются в безопасном мире, не решают смертельно опасных проблем и потому не интересны и не запоминаются. Картонный попаданец может преуспеть только в таком же картонном мире.
Редко там мелькнёт самостоятельный и симпатичный нам местный житель — вроде главного героя “Клинка, рассекающего демонов”. Но даже он по большому счёту просто рубит одного “монстра недели” за другим, потому что ему говорит это ворон.
Попаданец или обыкновенный безвольный школьник действительно кажется удобным главным героем — ведь он лишён свойств и каждый может представить себя на его месте. Но как по мне, крутой местный житель или школьник с мечтой это ещё более удобный главный герой — ведь любой МЕЧТАЛ бы быть на его месте.
И он наделён той самый энергией, которая позволит ему взяться за действительно серьёзные проблемы, достойным могучих героев.